Глава 3. Тэн Вэнь-гун. Часть А

К оглавлению

III А, 1.

1) Тэнский князь Вэнь, будучи наследником престола и отправляясь в царство Чу проездом через Сун, виделся там с Мэн-цзы.

2) Мэн-цзы толковал ему о доброте человеческой природы и в разговоре непременно восхвалял Яо и Шуня.

3) По возвращении наследника из царства Чу, когда он снова увиделся с Мэн-цзы, последний сказал ему: «Князь, вы сомневаетесь в моих словах? Путь существует только один.

4) Чэн Гань, обратившись к цискому князю Цзину, сказал ему: „Они мужи, и я муж. Чего же мне их бояться?" На это Янь Юань сказал: „Что за человек был Шунь? Что за человек я? Но человек деятельный также может быть таким же, каким был он (Шунь)". Гунмин И сказал: „Вэнь-ван мой учитель. Неужели же Чжоу-гун может обмануть меня?"

5) Теперь Тэнское княжество в общей сложности занимает только 50 ли и при всем этом может сделаться хорошим государством. В „Шуцзине" сказано: „Если лекарство не произведет расстройства в организме, то болезнь не излечится"».

III А, 2.

1)По кончине тэнского князя Дина наследник его, обратившись к Жань Ю, сказал: «Когда-то Мэн-цзы имел со мною разговор в царстве Сун, которого я до сих пор не забыл. Теперь, по несчастию, меня постигло великое горе. Я хочу послать вас справиться у Мэн-цзы, а потом уже приступить к исполнению печального обряда».

2) Жань Ю отправился в Цзоу и обратился с вопросами к Мэн-цзы, который сказал ему: «Прекрасно. В отдании последнего долга родителям, без сомнения, мы сами должны исполнить все возможное. Цзэн-цзы сказал: „При жизни родителей следует служить им согласно с обрядами, по смерти их следует хоронить их согласно с обрядами и приносить им жертвы по обрядам" — вот это называется сыновнею почтительностью. Обрядов, соблюдаемых князьями, я не изучал, хотя и слыхал, что трехлетний траур, платье с подрубленным подолом из грубого холста и пища из кашицы при Трех династиях были общи для всех, начиная от императоров и кончая простолюдинами».

3) Когда Жань Ю, возвратившись из командировки, доложил об исполнении поручения, то князь решил установить трехгодичный траур. Но старшие родственники князя и чины не хотели этого и сказали: «Этого не делали прежние государи нашего старшего, родового княжества Лу, не делали этого также и наши государи, поэтому и вам нельзя поступать вопреки обычаю. К тому же в „Мемуарах" сказано: „Относительно траура и жертвоприношений следует сообразоваться с предками". Таким образом, у нас есть предание».

4) Князь сказал Жань Ю: «Я в прежнее время не учился и любил заниматься наездничеством и фехтованием. Теперь мои старшие родственники и чины недовольны мною, и я опасаюсь, что не в состоянии буду исполнить мой долг по отношению к великому делу. Вы спросите для меня Мэн-цзы». Жань Ю снова отправился в Цзоу и спросил Мэн-цзы, который отвечал ему следующее: «Хорошо. Но ему не следует обращаться с этим к другим. Конфуций сказал: „Когда умирает князь, то в государственных делах слушаются приказаний главного министра, а наследник престола ест кашицу и с лицом, весьма темным, занимает свое место и плачет". В этом случае никто из высших и низших чинов не осмелится не выражать скорби, потому что князь первым подал пример. Что нравится высшим, без сомнения, в высокой степени нравится низшим. По своей силе высшие люди — это ветер, а низшие — это трава. Трава, когда по ней гуляет ветер, непременно наклоняется. Настоящее дело зависит от наследника».

5) Когда Жань Ю, возвратившись, отдал отчет об исполнении поручения, то князь сказал: «Да. Это действительно зависит от меня». Пять месяцев он прожил в хижине, не издавая никаких указов и приказаний. Тогда все чины и родовичи сказали: «О нем можно сказать, что он знает (обряды)». Когда же настало время погребения, народ пришел со всех концов княжества. При виде скорби, изображенной на лице князя, и его горьких слез люди, прибывшие с выражением соболезнования, почувствовали в душе радость.

III А, 3.

1) Тэнский князь Вэнь спросил об управлении государством.

2) Мэн-цзы сказал: «Земледельческими работами нельзя медлить. В „Книге Стихотворений" сказано: „Днем вы отправляйтесь за пыреем, а ночью сучите веревки. Торопитесь построить дом, а затем начнем сеять хлеб".

3) Принцип жизни народа состоит в следующем: если он имеет недвижимое имущество или постоянное занятие, то будет иметь постоянство (нравственную устойчивость); нет у него недвижимого имущества или занятия — не будет у него и постоянства. Без постоянства же он сделается распущенным и развратным и способным на все. Когда кто-нибудь таким образом впадает в преступление и [когда] после этого преследовать и наказывать его — это будет значить: ловить народ в сети. Где это видано, чтобы при гуманном правителе могла происходить ловля людей в сети (закона)?!

4) Поэтому добродетельный правитель непременно внимателен, бережлив, вежлив с низшими и взимает с народа (налоги) в определенных границах.

5) Ян Ху сказал: „Кто стремится быть богатым — не может быть человеколюбивым. Кто стремится быть человеколюбивым — не может быть богатым".

6) При императоре Сяской династии (Юй) установлен надел в 50 (му) и податной налог, при династии Инь — в 70 му и барщина, при Чжоу — 100 му и десятина. В сущности, во всех этих трех случаях уплачивалась десятина. Чэ — это обработка полей общими силами и разделение сбора по числу мужчин, а чжу — это взаимопомощь.

7) Лун-цзы говорит: „В земельном устройстве нет лучше системы помощи (или барщины) и нет хуже системы податного налога". При этой последней системе за норму подати принималась средняя величина из сложности [т.е. сложения] нескольких лет. В урожайные годы, когда бывает масса хлеба и когда было бы неотяготительно взимать с народа больше, с него (по этой системе) берут мало; а в злополучные годы, когда урожай не оплачивает удобрения, подать берется полностью. Когда же родители народа (чиновники) доводят его до того, что он смотрит на них с ненавистью, и трудами целого года не в состоянии прокормить своих родителей, и для пополнения недостатков при-бегает еще к займам, когда его доводят до того, что старики и дети находят смерть в канавах и рвах, — где же тут эти родители народа?!

8) Что касается системы наследственного жалованья, то оно положительно практикуется в княжестве Тэн.

9) В „Книге Стихотворений" сказано: „Да снизойдет дождь на казенное поле, а потом на мое частное!" Только при системе помощи (или барщины) существовало казенное поле. Из этого (из вышеприведенных стихов) видно, что система помощи существовала также и при Чжоуской династии.

10) Учреждены были для обучения народа институты сян, сюй, сюэ, сяо: сян — для питания (престарелых людей), сяо — для образования и сюй — для стрельбы из лука. При династии Ся употреблялось название сяо, при Инь — сюй и при Чжоу — сян. Что же касается сюэ (государственных училищ), то оно было общим названием при Трех династиях. Все эти институты имели целью уяснение законов, определяющих человеческие отношения. Когда законы человеческих отношений будут уяснены в высших сферах, то внизу, среди народа, будет царить любовь.

11) Если появится истинно гуманный государь, то он, конечно, придет и будет брать пример с вас. Таким образом, вы явитесь учителем для государя.

12) В „Книге Стихотворений" сказано: „Чжоу хотя и старинное владение, но небесное определение одному из князей его на царственное достоинство над всем Китаем есть явление новое". Речь идет о Вэнь-ване. Вы также можете обновить ваше государство, если будете энергично исполнять (то, что сказано выше)».

13) Князь послал Би Чжаня к Мэн-цзы, чтобы расспросить его о системе разделения земли на квадратные площади из девяти участков. Мэн-цзы сказал: «Так как ваш князь, намереваясь осуществить гуманное правление, избрал для этого вас, то вам необходимо приложить старание. Что касается гуманного правления, то его необходимо начинать с размежевания. Если межи не будут установлены правильно, то и квадраты будут неравномерные, и вследствие этого подати и жалованье не будут равны. По этой причине жестокие правители и бесчестные министры, конечно, не заботятся о размежевании. Коль скоро межи определены правильно, то разделение полей и определение жалованья может быть установлено сидя на месте (т.е. без малейшего затруднения).

14) Хотя территория Тэнского княжества и маленькая, но на ней, конечно, есть и благородные люди, и мужики. Без благородных людей некому управлять мужиками, и без мужиков некому кормить благородных людей.

15) Я просил бы, чтобы для земель, лежащих за предместьями столицы, была введена система разделения земли на девять квадратных участков с возделыванием среднего из них в пользу казны общими силами владельцев восьми остальных участков, а в пределах предместий столицы (простирающихся на 100 ли в каждую сторону) — облагать земледельцев десятиною, которую они вносили бы сами.

16) Каждый из чинов, начиная от самого высшего и оканчивая низшим, должен иметь священное поле в 50 му.

17) Крестьянским подросткам мужеского пола отводить по 25 му.

18) Пусть умершие и переселяющиеся не выходят за пределы волости; [пусть] на волостных землях принадлежащие к одному колодцу (т.е. к одному участку земли в девять квадратов) как дома, так и вне дома дружески общаются между собою, помогают друг другу в дозоре и охране и поддерживают друг друга в болезнях — тогда народ будет жить в любви и согласии.

19) 1 кв. ли составлял один колодец, который заключал в себе 900 му земли; из девяти участков средний был казенный, а восемь семейств, имея для себя по 100 му, общими силами обрабатывали его, и только по окончании казенной работы они могли приниматься за свою частную <...> [что отличало] мужиков от благородных.

20) Вот в общих чертах эта система. Что же касается улучшения ее, то это будет зависеть от князя и от вас».

III А, 4.

1) Некто Сюй Син, выдававший, что он передает слова Шэнь-нуна, пришел из княжества Чу в Тэн и, подойдя к княжеским воротам, обратился к князю Вэнь с следующею речью: «Я человек из далеких стран; услыхав, что вы, князь, вводите гуманное правление, желал бы получить'какое-нибудь жилье и сделаться вашим крестьянином». Вэнь-гун дал ему место. С ним было несколько десятков учеников, все они были одеты в сермяги и для снискания пропитания плели лапти и рогожки.

2) Чэнь Сян, ученик Чэнь Ляна, с младшим братом своим Синем — с сохами за плечами — пришел из Сун в Тэн и сказал: «Я слышал, что вы, ваше высочество, вводите у себя правление мудрых людей, что вы и сами мудрый человек, и потому я желал бы быть вашим подданным».

3) Чэнь Сян, увидев Сюй Сина, весьма обрадовался и, совершенно забросив свое учение, стал учиться у него. Чэнь Сян, увидевшись с Мэн-цзы, передал ему следующие слова Сюй Сина: «Тэнский князь действительно достойный государь; но, однако, он не слышал истинного учения о том, что достойные государи должны наряду с народом заниматься земледелием и питаться (от трудов своих), должны сами себе приготовлять обед и ужин и вместе с тем управлять государством. А между тем у него есть хлебные магазины и разные кладовые — значит, он угнетает народ для собственного пропитания. Как же можно назвать его достойным государем?!»

4) На это Мэн-цзы сказал: «Почтенный Сюй, конечно, сам сеет хлеб и ест его?» «Да», — был ответ. «Почтенный Сюй, конечно, сам ткет полотно и затем приготовляет для себя платье?» «Нет, — был ответ. — Он одевается в сермягу». «Почтенный Сюй носит шапку?» — «Конечно». — «Какую шапку?» — «Простую». — «Сам он делает ее?» — «Нет, выменивает на хлеб». — «Отчего же он сам не делает ее?»— «Потому что это отозвалось бы вредно на земледелии». — «Для приготовления пищи он употребляет котлы и горшки и пашет железными инструментами?» — «Конечно». — «Собственного приготовления?» — «Нет, он выменивает их на хлеб».

5) Тогда Мэн-цзы сказал: «Выменивание инструментов на хлеб не составляет угнетения для гончаров и кузнецов. Каким же образом гончары и кузнецы, которые также выменивают хлеб на свои произведения, могут быть угнетателями для земледельцев? Затем, почему почтенный Сюй не изображает из себя гончара и кузнеца и не снабжается всем нужным из своего дома? Зачем он то и дело прибегает к обмену с ремесленниками? Отчего почтенный Сюй не боится беспокойства?» Чэнь Сян отвечал: «Ремёсла никоим образом не могут быть совмещены с земледелием».

6) На это Мэн-цзы сказал: «В таком случае, значит, одно только управление империей может быть совмещено с земледелием? У великих людей есть свои дела, а у малых — свои. Притом требовать, чтобы каждый человек сам приготовлял для себя все то, что приготовляется для него всевозможными ремесленниками, — это повело бы к тому, что весь народ сновал бы без отдыха. Поэтому и говорится, что „одни работают умом, а другие— мускулами (силою); работающие умом управляют людьми, а работающие мускулами управляются людьми; управляемые кормят других, а управляющие кормятся от других" — это всеобщий закон справедливости.

7) В эпоху Яо (за 2357 лет до Р.Хр.), когда вселенная не была еще устроена, потоп в буйном течении разлился по всему лицу Земли, растительность отличалась безграничною роскошью, зверья и птиц была масса, хлеба не возделывались, звери и птицы теснили людей, дорожки от копыт первых и следов последних перекрещивались по Китаю, — только один Яо, скорбя об этом, выдвинул Шуня, который принялся за водворение порядка. Со своей стороны, Шунь поручил И заведование огнем, который, пустив пал [т.е устроив пожар] по горам и болотам, выжег растительность; тогда птицы и звери разбежались. Юй прочистил девять рек и реки Цзи и Та, направив их в море; устранил преграды на реках Жу и Хань, а также на реках Хуай и Сы, напра- вив их в Янцзыцзян. После этого Китай получил возможность кормиться. В то время Юй восемь лет находился в отсутствии и, проходя трижды мимо ворот своего дома, не вошел в них. Мог ли он заниматься земледелием, хотя бы и желал этого?

8) Хоу Цзи научил народ посеву, уборке и возделыванию пяти видов хлебных растений. Когда хлеба созревали, то народ имел пропитание. Люди имеют нравственные основы, и если они, сытно кушая, тепло одеваясь и живя в покое, не будут обучаемы, то приблизятся к животным. В заботливости об этом мудрец (Шунь) назначил Се министром просвещения для преподавания людям законов человеческих отношений: любви между отцом и сыном, справедливости между государем и чинами, различию в обязанностях между супругами, порядку между старшими и младшими и искренности между друзьями. Фансюнь сказал: „Поощряй его (народ), ласкай, исправляй, направляй на путь, помогай ему, окрыляй, чтобы он сам снова приобрел (свою добрую природу); затем еще помогай и благодетельствуй ему". При такой заботливости мудрых правителей о народе может ли быть у них досуг для занятий земледельческим трудом?

9) Забота Яо заключалась в том, что он не достанет [такого, как] Шуня (в качестве помощника); забота Шуня заключалась в том, что он не достанет Юя и Гао Яо. Тот же, чья забота заключается в том, что 100 му земли останутся невозделанными, есть земледелец.

10) Уделять другим из своих достатков называется милосердием. Учить людей добру называется преданностью. Приобретение же достойных людей для государства называется человеколюбием. Поэтому отдать государство другому легко, а отыскать для него людей [достойных] трудно.

11) Конфуций сказал: „Велик Яо как государь! Только одно Небо велико, и только один Яо подражал ему. Как велик был он! Народ не в состоянии был выразить этого. Какой совершенный государь был Шунь! Какой возвышенный был он! Он имел империю и не находил в этом удовольствия". При управлении государством разве у Яо и Шуня не было предметов для приложения их ума?! Но только они не прилагали его к возделыванию земли.

12) Я слышал об изменении варваров под влиянием Китая, но не слышал об изменении его инородцами. Чэнь Лян был чуский уроженец. Любя учение Чжоу-гуна и Чжунни, он прибыл на север для изучения их в Срединном царстве [т.е. в Китае]. Между северными учеными едва ли кто мог превзойти его. Он, что называется, был выдающийся ученый. Вы с вашим братом (Чэнь Синь) сопутствовали Чэнь Ляну несколько десятков лет, а умер он — и вы тотчас же изменили ему.

13) По истечении трех лет со смерти Конфуция ученики его, собрав свой багаж, намеревались возвратиться по домам и зашли откланяться к Цзы Гуну. Здесь, взглянув друг на друга, они плакали до тех пор, пока все не потеряли голос, и после этого отправились по домам. Цзы Гун же, построив себе дом у могилы Учителя, один прожил в нем три года и потом возвратился. В другое время Цзы Ся, Цзы Чжан и Цзы Ю, находя, что Ю Жо походил на мудреца (Конфуция), хотели воздать ему те же почести, что и Конфуцию, и принуждали к этому Цзэн-цзы. Последний сказал им: „Это невозможно. Какою белизною блестит то, что омыто водами Цзяна и Ханя и выбелено лучами осеннего солнца! К этому ничего нельзя прибавить".

14) Теперь здесь явился южный варвар с птичьим говором, учение которого не есть учение древних царей, а вы изменяете своему Учителю и учитесь у этого варвара. В этом вы отличаетесь от Цзэн-цзы.

15) Я слышал о птицах, переселяющихся из темных ущелий на высокие деревья; но не слышал о таких, которые бы спускались с высоких деревьев в темные ущелья.

16) В похвальной „Оде лускому князю" (Си-гуну) говорится: „Западных и северных варваров он сокрушил, княжества Цзин (собственное название княжества Чу) и Шу он наказал". Чжоу-гун, конечно, наказал бы их, а вы сделались их учеником; вы сделали нехорошую перемену».

17) «Если мы последуем учению философа Сюя (Сина), — сказал Чэнь Сян, — то на базарах не будет различных цен и в государстве не будет обмана. Хотя бы вы послали на базар мальчика, никто его не обманет. Холстина и шелковая материя одинаковой длины продавались бы по одной цене. Пенька и шелк одинакового веса продавались бы по одной цене. Одинаковая цена стояла бы на разный хлеб — за одно и то же количество его. Башмаки при одинаковом их размере имели бы [одну и] ту же стоимость».

18) На это Мэн-цзы заметил: «Неравенство вещей (по качествам) — это их естественное свойство. Одни разнятся от других вдвое, впятеро, другие — в десять, в сто раз, а некоторые — в тысячу и в десять тысяч раз. Если вы, сравнивая, отождествите их, то это приведет государство в замешательство. При одинаковой цене на большие и малые башмаки разве люди будут делать большие? Если принять учение философа Сюя, то это поведет к взаимному обману. Где ему суметь управлять государством!»

III А, 5.

1) И Чжи, последователь Мо Ди, добивался свидания с Мэн-цзы чрез ученика его Сюй Пи. Мэн-цзы сказал: «Я действительно желал бы видеться с ним; но в настоящее время я еще нездоров. А когда выздоровею, тогда отправлюсь повидаться с ним». Философ И не пришел к Мэн-цзы.

2) В другое время И Чжи снова добивался свидания с Мэн-цзы, который сказал Сюй Пи: «Теперь я могу видеть его, потому что если не исправить его заблуждения, то конфуцианское учение не проявится вполне. Дай-ка я исправлю его. Я слышал, что И-цзы — последователь Мо-цзы. Мо-цзы же признавал скромность за непременное правило при устройстве похорон, и И-цзы думает при помощи этого начала преобразовать вселенную. Как же он может признавать его [т.е. это правило] неправильным и не ценить его? Однако он <И-цзы> сам похоронил своего отца с пышностью, а это значит, что он почтил своего родителя тем, что (по его понятию) презрительно».

3) Сюй-цзы передал это И-цзы, который сказал ему следующее: «По учению конфуцианцев, древние люди заботились о народе, как о детях. Что значит это выражение? По моему мнению, это значит любовь ко всем без различия степеней, начиная приложение ее с родителей». Сюй-цзы передал это Мэн-цзы, который сказал ему: «Неужели И-цзы действительно думает, что человек любит сына своего брата не более, как дитя своего соседа? Пример, взятый им (из „Шу цзина") относится к тому, когда ребенок, ползая, готов упасть в колодец; но это не есть вина ребенка. К тому же Небо производит твари так, чтобы они имели один корень, а у И-цзы их два

• Часть Б предыдущей главы
• Следующая часть главы